«Добре, що я не живу в Києві.Добре, що це була 
тільки примара молодості. 
Добре, що я не живу у Львові»

Юрій Андрухович «Мала інтимна урбаністика»  
  
В качестве названия  своей рецензии я неслучайно предлагаю перефразированный заголовок  лиричной зарисовки Юрия Андруховича – «Мала інтимна урбаністика». 
Книга известного донецкого журналиста Евгения Ясенова «Прогулки по Донецку» представляет собой именно такой подчеркнуто личностный, почти интимный опыт познания родного города. Во-первых, это взгляд одного прогуливающегося по городу человека, не претендующего ни на объективность критериев отбора любимых мест, ни на полноту информации, ни на ее историчность, ни на «Чему учит эта книга? (почему-то основные вопросы во время презентации книги вращались именно вокруг этой давно уже проржавевшей оси). Во-вторых, знания и историю здесь заменяют  «истории», тоже очень личные, приходящие от спутника – по каждому району своего, другого, не столько специально выбираемого, сколько самим Донецком подсказанного, а то и подаренного. А в-третьих, главная личность здесь именно он – Донецк, как будто сам нехотя (а иногда и явно кокетничая и хвастая) рассказывающий свои байки, истории, анекдоты.
   
    «Причиною ностальгії, здається, можна вважати любов.
    Однак … причиною ностальгії постає пам´ять. І то пам´ять
    неточна, неповна, недосконала, спотворена, власне кажучи,
     не так сама пам´ять, як її помилки» 

    Юрій Андрухович «Роман з універсамом»  
   
Именно с образом говорящего Донецка, по-моему, и связана главная особенность книги Евгения Ясенова. Эта книга – мифология нашего все более и более активно мифологизирующегося города. Общеизвестно, что миф такого уровня, например, миф города или страны – знак не мертвого устаревшего, но прямо наоборот – живого, становящегося, обрастающего живой плотью особого  (а почему бы и не донецкого?) характера, фольклора, собственного лица, в конце концов. По большей мере Евгений Ясенов и пытается разглядеть и набросать портрет этого странного города, принарядившегося в белый верх и черный низ знаменитых донецких линий, отражающегося в мини-копиях своих районов: характер Смолянки, лицо Калиновки – Земли Иной, кулак Ветки, шарм Путиловки, стиль Боссе, норов Текстильщика, фантомы донецких кладбищ… 
Требовать от такого мифологически-обобщающего взгляда автора точности исторических деталей, да и достоверности, скорее всего, неуместно. Можно набросать в огород автора много заслуженных упреков в замеченных  неточностях. И с названием улицы Университетской и созданием бульвара Пушкина не совсем так дело обстояло; и Белый дом в книге – то горисполком, то облисполком; и «морда правды» - легенды и мифы Древнего Рима, а не Древней Греции; и аплодисменты дирижеру не в том месте; и несправедливо зачем-то сразу про всех донецких театралов: «Завсегдатаи, отчего-то, принадлежали в основном к медицинской интеллигенции. Достаточно ходило технической интеллигенции, которую чистоплюи-гуманитарии привыкли обвинять в бескультурье»,  да и мало ли что еще… 
Но это совершенно не главное. Во-первых, ощущая «неладное», несовпадающее с моими впечатлениями и сведениями, я ринулась советоваться со знающими людьми – старожилами столицы Донбасса, со справочниками и путеводителями. Почему я не делала этого раньше? Риторический вопрос… 
Как и положено настоящему публицисту, Евгений Ясенов меня, как и любого своего читателя, по-хорошему спровоцировал, увлек, заставил захотеть узнавать больше, вспоминать рассказанное и виденное в детстве, сравнивать, – и читая, то спорить и яростно не соглашаться, то радостно и гордо кивать: «Это и я помню, слышала, знаю». Поэтому скромности автора, обозначившего  на презентации свой жанр как псевдо-публицистику, не разделяю. Провокативность, как известно, один из существеннейших признаков хорошей публицистики, а жанры путевых заметок, этюдов, прогулок давно известны именно как классика публицистики.
   
    «Для України як цілості Сарматія є викликом, бо…
    натякає на Dreamland – велику протокультурну пустку,
    що її дуже хочеться чимось заповнювати.
    Але чим її можна заповнити? 

    Юрій Андрухович «Атлас. Медитації»  
     
Главное в этой небольшой книжечке (карманной и в этом смысле тоже очень личной, своей) для меня все-таки другое, снова возвращающее к ее мифологичности. Судя по мифологии Донецка (вспомним горняцкий характер; шахтерскую гордость; «донецким Киев не указ»; «Донецк – город не первый, но и не второй»; «Донбасс никто не ставил на колени…»;  «Через поражения и побед крушения шел к победам радостным наш родной «Шахтер»; «Врагам киркою по зубам…»; «Донбасс порожняк не гонит» и т.п.),  этот город – подросток со всеми свойственными ему протестными комплексами. Тинэйджер, постоянно желающий что-то доказывать другим, дружащий против кого-то, ни к кому не поворачивающийся спиной,  настороженный, презирающий любой авторитет и пафос, не доверяющий никому и при этом неимоверно нуждающийся в любви.  Поэтому и девушки у него – самые красивые, и роз – больше всего, и бандиты – самые главные, и люди – самые трудолюбивые, кормят всех остальных, и веселиться умеют только здесь, ну и пить, соответственно,  тоже… Неважно, что это – хорошее или плохое, лучшее или худшее, главное – чтоб самое-самое и чтоб больше ни у кого такого не было. 
Даже научные и официальные источники часто у нас пишутся с тем же задором. Например, в справочнике-путеводителе «Донецкая область» читаем: «Официальной датой рождения нашего города значится 1869 год, связанный с началом строительства металлургического завода. Но первые шахты здесь начали добывать уголь значительно раньше строительства завода, а осваивать берега Кальмиуса начали запорожские казаки еще с конца ХVII века, поэтому точный возраст нашего города еще предстоит определить». Вот так – знай наших!
У Евгения Ясенова сразу же встречаем признание в подобном донецком «хитром психологическом приеме»: «если боишься обвинений, атакуй собеседника откровенностью. Так что уж лучше сразу признаться: ну нет у нас приличной исторической части». Такой наш ответ Чемберлену! Дальше больше, причем буквально – чем дальше в донецкие дебри, тем жестче и серьезней уже не детский протест: «в местах, куда мы идем далее, за само слово «е-мейл» можно получить по физиономии»; «дело не в запахе шлака, витающем повсюду, –  дело в неосязаемых молекулах задорной агрессии»; путешествие по донецким поселкам «гарантировало приключение, по сравнению с которым «Выход дракона» Брюса Ли – просто драка подушками». А «дух Смолянки – это чувство локтя, помноженное на коллективный разум. Это готовность объединиться ради общего дела и совершить его по-житейски мудро», –  эта ода инкорпорированности мне особенно симпатична как уроженке этой самой Смолянки, хотя и «пример того, как надо «делать всех», показали мальчишки поселка Путиловка. В 1971 году они победили в знаменитом Всесоюзном турнире «Кожаный мяч».  А ведь «футбол в Донецке – больше, чем культ, это – коллективное безумие».
   
     «Вот, ребята, смотрю я на вас и думаю –
    как все-таки хорошо, что мы из одного города» 

    Евгений Шварц «Убить дракона»  
   
И ничего не меняется от юзовских и сталинских до самых ново-донецких времен – главной задачей остается «сделать всех». Новые времена –  новые легенды и мифы, но про то же: «Говорят, один донецкий набоб недавно побывал в Париже и, увидев 59-этажную башню Монпарнас, сказал: «Хочу!» Через 5 лет, не сомневайтесь, у нас будет своя башня Монпарнас: Донбасс порожняк не гонит». 
И, наверное, именно потому вполне верится, что на стене одного из донецких кладбищ можно прочитать надпись «Мы за Януко…» Кто писал, почему не дописано?», – грустно шутит автор донецких прогулок. 
Кстати, многие шутки книги тоже понятны, скорее, только дончанам. Так что книжечка прогулок – еще и проверка, своеобразный мифологический код, маркировка «своих» в отличие от «чужих», которые не все поймут, да им, может, и не нужно, раз не очень интересно. Снова вспоминается детское «Не очень-то и хотелось», но ведь «Донецк – не Киев, донецким Киев не указ»… 
И вообще: «Зато, как говорится в известном анекдоте про армянское радио, у нас самые красивые в мире женщины. Будем отличаться от прочих городов именно этим, а не какими-то там каналами с гондолами. Извините за выражение». 
На волне такого юношески-полемического задора и самая мифологическая глава книги Евгения Ясенова – о прямых британских корнях Юзовки-Донецка, о непосредственных (прямо с детской непосредственностью) соответствиях Лондона и Донецка, –  выглядит вполне логично. 
Ведь если всерьез, то абсолютной правдой звучат слова этого постскриптума: «Это постоянный, невидимый глазу нерв. Это взгляды исподлобья. Это серьезный человек, делающий предложения, от которых невозможно отказаться. Это пассионарные этнопартизаны. Это Донецк, пацан! This is London, buddy!» 
Я родной город всегда воспринимала именно таким – задиристым подростком, знающим меру шутке и серьезу (иногда он до страшного, до мрачности и беспросветности серьезен), и мне показалось, что мое ощущение совпало с общим настроением «Прогулок по Донецку», подтвердилось его многими картинами и историями, за что автору особая донецкая искренняя благодарность.     

Від редакції: Цей матеріал надійшов на конкурс літературних критиків. Друкується мовою оригіналу.   

Фото: Андрій Бутко